ЭНЦЫ

ЭНЦЫ, э н н э ч э (самоназв. - человек). Числ. в Российской Федерации 198 чел., коренное нас. Таймырского (Долгано-Ненецкого) авт. округа (103 чел.), общ. числ. 209 чел. Числ. по опросным этнографич. данным - 340 чел. (в данных переписи часть Э. записана ненцами и нганасанами). Живут в Усть-Енисейском и Дудинском р-нах. Язык энецкий, диалекты - тундровый (или сомату, хантайский) и лесной (или пэбай, карасинский). Распространён также ненецкий яз. Верующие Э. - православные.

В этногенезе Э. приняли участие как компоненты местного сев.-сиб. происхождения, гак и пришельцы с Ю. Сибири и Ср. Притомья - самодийцы, ассимилировавшие местное нас. и воспринявшие осн. черты его культуры. Назв. нек-рых родов (Ючи, Бай, Солда и др.) находят аналогии у селькупов, тофаларов, камасинцев и др. Первое упоминание Э. в источниках - в новгородском памятнике кон. 15 в. под назв. молгонзеи - от монкаси-я - земля рода Монгкаси, или Муггади. Под этим назв. они были известны и в 16 в., оно дало имя рус. острогу Мангазея, основанному в 1601, в документах 17 в. встречается как назв. одного из энец. родов. В 18 - нач. 20 вв. Э. наз. енисейскими, хантайскими или карасинскими самоедами. По местам кочевок Э. делились на группы тундровых, или маду, сомату, ненец, манто (роды Малк-маду, Сазо, Солда и др.), и лесных или пэбай, лесные баи (роды Ючи, Бай и Мугади). В 17 в. маду кочевали в лесотундре между низовьями Енисея и Таза, бай - в басе. Турухана, муггади и ючи, а также группы аседа и салерта - в басе. Таза. С кон. 17 в. под давлением ненцев с 3. и селькупов с Ю. Э. отступают на В. на ниж. Енисей и его вост. притоки. Оставшиеся на Тазе и левобережье Енисея аседа и салерта были ассимилированы ненцами. Последнее столкновение с ненцами было ок. сер. 19 в. В дальнейшем правая сторона Енисея наз. энецкой (самоедской), левая - ненецкой (юрацкой). С 1830-х гг. группы тундровых и лесных Э. начинают кочевать вместе. Совр. Э. живут в Усть-Енисейском и Дудинском р-нах, ассимилируются ненцами и нганасанами.

Осн. традиц. занятие - охота на сев. оленя. Охотились с луками, коллективно на перешейках между озерами, загоняя оленей в ловушки с сетями, на речных переправах. Сейчас применяется маскировочный щит, облепленный с внеш. стороны снегом, на полозьях с отверстием для ружья. Была распространена пушная охота (песцы, лисицы, горностаи) с применением пастей - самодельных ловушек давящего типа. На Енисее было развито рыболовство с использованием сетей и неводов (сельдь, омуль, нельма, сиг, чир, осетр). Было распространено оленеводство, в осн. вьючное, у ненцев были заимствованы упряжное оленеводство и нарты. В 1930-х гг. Э. организованы в оленеводческие и промысловые х-ва, переходят к оседлости.

Традиц. жилище - конич. чум, близкий к ненецкому. Отличие его - меньший размер покрытия-нюка, поэтому для покрытия чума V Э. требовалось четыре нюка, вместо двух у ненцев. Кроме того небольшой нюк прикрывал вход. В качестве зимнего жилища использовался нартяной чум (балок), близкий к долганскому, но имеющий, в отличие от него, дверь с левой стороны. Большинство совр. Э. живёт в посёлках в сборных домах.

Одежда тундровых Э. сходна с нганасанской, лесных - с ненецкой. Зимняя глухая муж. парка, подобно нганасанской, состояла из двух шуб: ниж. - длиной до колен, с капюшоном, шилась из летних оленьих шкур мехом наружу; верх. была значительно длиннее, шилась из шкур диких оленей мехом внутрь; обе опушались по подолу белым собачьим мехом. При поездках в тундру зимой поверх парки надевали сокуй - одежду из белого оленьего меха с капюшоном, к лобной части к-рого пришивался рог - выступ из шкуры, набитый внутри оленьей шерстью и жилами. Муж. зимние штаны шились мехом внутрь, по покрою не отличались от ненецких. Зим. муж. обувь (бакари) шилась из белых камусов, в отличие от ненецких, не имела подъёма. Меховые чулки шились мехом внутрь. Летом носили ровдужные штаны и бакари без чулок, ниж. парку и накидку из старого сокуя со снятой шерстью. Жен. парка, в отличие от муж., была распашной, ниж. и верх, парки сшивались вместе. Под ней носили комбинезон без рукавов, шившийся мехом внутрь, с нашитыми медными украшениями: серповидными бляхами спереди, кольцами, цепочками, трубочками - с боков на бедрах; к нему пришивались также игольник, мешочек для огнива и др. Летом женщины носили ниж. парку на голое тело. Жен. бакари были короче мужских, с боков украшались вшитыми полосками тёмного меха. Зим. жен. шапка была двойной: ниж. мехом внутрь и верх, мехом наружу; обе шились из белого меха пыжей (оленят), опушались тёмным собачьим мехом. Со 2-й пол. 19 в. лесные Э. и с 20 в. - также тундровые восприняли ненецкую одежду. У совр. Э. традиц. одежда сохраняется только у немногочисл. группы, живущей среди нганасан на Таймыре.

Традиц. пища - мороженая, свежая вареная и солёная рыба и оленье мясо, рыбные и мясные супы с крупами. Энец. фольклор - мифологич. и историч. предания, сказки о животных, былички. Развиты художеств, аппликация по меху и сукну, резьба по кости. До 19 в. у Э. сохранялись патрилинейные экзогамные группы, патриархальные большие семьи, многоженство, левират, уплата калыма. По уставу об управлении инородцами 1822 в местах расселения Э. были созданы адм. управы ("роды"), в рамках к-рых собирался ясак. К кон. 19 в. осн. формой социальной организации становятся соседские общины - стойбища для совместного выпаса оленей и артели неводного лова, формировавшиеся на время летней путины. Часто в одну общину с Э. входили ненцы и долганы.

В христианство официально были обращены лесные Э. В осн. сохранялись культы явлений природы, местных духов-хозяев. Им приносились жертвы - оленье мясо, деньги, кусочки сукна, их изображения помещали в особых местах в лесу, на сопках и т. п. В задней части чума за очагом хранились деревянные антропоморфные изображения предков, при перекочевках их возили на особой священной нарте. Важнейшие из божеств анимистического пантеона - Дюбанга, давший людям оленей, и его мать Дяменю - "Мать земли". Нижний мир был населён злыми духами, насылавшими смерть и забиравшими души умерших. Было развито шаманство. Умерших, облачённых в спец. одежду и зашитых в оленьи шкуры, отвозили на нартах в тундру, где сооружали над покойником деревянный шалаш без входа. Возле шалаша убивали оленей, везших погребальную нарту, оставляли имущество покойного, копьё, лодку, капкан - для мужчин, котёл, посуду, игольник, напёрсток - для женщин - все вещи в поломанном виде. В погребении принимал участие шаман. Возвращаясь в стойбище, участники похорон проходили ритуальное очищение, переступая через костёр или через убитую собаку.